Интересные истории про любовь. История о любви из жизни — мы должны были созреть для любви…

Ежедневно, ежечасно и ежеминутно в мире происходит так много интересного, что обо всем даже трудно рассказать. Но мы приготовили для вас романтичные истории (реальные и придуманные), в которых отображается вся суть современной бессмертной любви. Здесь вы найдете то, о чем давно мечтаете или то, чего так сильно хотите… Здесь только романтика, любовь и все, что с ней связано…

Он любил дождь. Звук падающих капель. Их громкие или тихие всхлипы на земле или асфальте. Он вообще любил звуки. Любые. Даже гудки машин или велосипедов. Возможно от того, что именно по звукам он мог понять, что же происходит в мире. Поскольку от самого рождения он был слепым. Родители не сразу […]

Вы думаете сказки это только для детей и у детей? А вот и нет. Они случаются и во взрослой жизни. Да, прямо тут, рядом с вами. В жизни, где черное кажется белым, а белое наоборот, черным. Где стойкий оловянный солдатик может повстречать свою балерину в обычном переполненном троллейбусе. Итак, действие […]

Они встретились случайно. Она просто шла по рынку в поисках самых дешевых овощей, а он стоял на месте продавца. Она пробегала взглядом по соседним прилавкам, среди которых были от руки написаны ценники, и не спеша двигалась дальше. А он, казалось, на какое-то время обомлел, но с нетерпением ждал пока она […]

Лиза, как и многие выпускники школ, мечтала поступить в лучший университет своего города и страны, путешествовать по миру, встретить свою любовь и, конечно, жить долго и счастливо. Мечты сбывались: окончив один из самых престижных ВУЗов, она решила остаться для получения диплома магистра исторических наук с углубленным изучением испанского языка и […]

Как только я вышел из магазина - сразу же начался дождь. Возвращаться обратно мне не хотелось, продавщица там была достаточно грубая и смотрела на меня таким осуждающим взглядом, будто я у нее что-то украл. Зонт, я конечно же с собой не брал, зачем мне зонт, когда я иду в магазин? Ладно, […]

Она меняла и меняла себя, потому что у нее была красивая соперница. Но его не привлекали ни выбеленные волосы землистого оттенка, ни новая окружность губ, ни дурацкие синие линзы. А он волновал ее, как и прежде.

Да, это был счастливый шанс, когда ее каблук сломался. Стас не бросил девушку в беде. Он вызвал ей такси, хотя Лена жила в пяти минутах ходьбы от дома. Все, чего она могла добиться, это его насмешливая фраза в курилке "смотреть тошно!". Все, хватит! Время уничтожить все, связанное со Стасом, прежней жизнью, и вообще, с землей. Она смотрела, как горят ее личные дневники, и мечтала: хорошо бы вот так оторваться от земли, или хотя бы стать стюардессой... По крайней мере, она поклялась себе больше ни минуты не жалеть о нем и больше никогда не быть блондинкой. Пусть ею будет Таня.

Ее новая жизнь началась неудачно. В авиакомпании ей отказали. Приговор был жестоким: "Внешность нефотогенична, губы толстые, волосы тусклые, ваш английский оставляет желать лучшего, не говоря о французском, и вы не говорите на испанском..." Дома что-то осенило ее. "И всего-то?" Значит, нужно только выучить испанский и подтянуть английский... Значит, полные губы больше не нужны! Столько усилий, чтобы изменить себя! Ничего, все будет иначе ради другой цели: авиакомпании.

И она стала брюнеткой. Ее вдохновляли собственные успехи. Она делала их для того, чтобы стать стюардессой, и ей не хотелось на землю. Она стала высококлассным специалистом и уважаемым лицом компании. Она знала несколько языков, несколько точных наук, деловой этикет, культуру стран мира, медицину и продолжала совершенствоваться. Она с иронией слушала счастливые рассказы о любви, и не вспоминала о своем Стасе. Тем более, уже не надеялась увидеть его лицом к лицу, да еще в полете.

Все та же пара: Стас и Таня, у них туристическая путевка. Лена выполняла свои обязанности. В салоне звучал ее приятный голос. Она приветствовала пассажиров по-русски, а затем еще на двух языках. Она отвечала на беспокойные вопросы какого-то испанца и через минуту общалась с французской семьей. Со всеми она была предельно внимательна и вежлива. Впрочем, ей некогда было думать о продолжении своего романтического рассказа в самолете. Нужно принести прохладительные напитки, а там плакал чей-то малыш...

Во мраке салона давно спала блондинка, и горели неустанно его глаза. Он встретился с ней взглядом. Странно, что он еще ее волнует. Взгляд всколыхнул ее чувства, и она повернулась, чтобы уйти. Он не мог говорить. Стас поднес ладонь к запотевшему иллюминатору, где красовались буквы "Ж", "Д", "И", и затем при ней аккуратно стер их. Волна радости захлестнула ее. Близилась посадка.

Дорогой Друг! На этой странице вы найдете подборку небольших или скорее даже совсем маленьких рассказов с глубоким душевным смыслом. Некоторые рассказы всего в 4-5 строчек, некоторые чуть больше. В каждом рассказе, каким бы коротким он ни был, открывается большая история. Одни рассказы легкие и шуточные, другие поучительные и наталкивающие на глубокие философские мысли, но все они очень и очень душевные.

Жанр короткого рассказа примечателен тем, что считанным количеством слов создается большая история, которая предполагает пораскинуть мозгами и улыбнуться, или подталкивает воображение к полету мыслей и пониманий. Прочитав всего одну эту страницу может создаться впечатление, что осилил несколько книг.

В этой подборке много рассказов о любви и столь близкой к ней темы смерти, смысла жизни и душевном проживании каждого ее момента. Тему смерти зачастую стараются обходить стороной, а в нескольких коротких рассказах на этой странице она показана с такой оригинальной стороны, что дает возможность понять ее совсем по-новому, а значит и начать жить по-другому.

Приятного чтения и интересных душевных впечатлений!

«Рецепт женского счастья» – Станислав Севастьянов

Маша Скворцова нарядилась, накрасилась, вздохнула, решилась – и пришла в гости к Пете Силуянову. И тот угостил её чаем с изумительными пирожными. А Вика Телепенина не наряжалась, не накрашивалась, не вздыхала – и запросто явилась к Диме Селезнёву. И тот угостил её водкой с изумительной колбасой. Так что рецептов для женского счастья не счесть.

«В поисках Правды» – Роберт Томпкинс

Наконец в этой глухой, уединенной деревушке его поиски закончились. В ветхой избушке у огня сидела Правда.
Он никогда не видел более старой и уродливой женщины.
— Вы — Правда?
Старая, сморщенная карга торжественно кивнула.
— Скажите же, что я должен сообщить миру? Какую весть передать?
Старуха плюнула в огонь и ответила:
— Скажи им, что я молода и красива!

«Серебряная пуля» – Бред Д. Хопкинс

Объем продаж падал вот уже шесть кварталов подряд. Фабрика боеприпасов несла катастрофические потери и стояла на грани банкротства.
Исполнительный директор Скотт Филипс понятия не имел, в чем дело, но акционеры, наверняка, обвинят во всем его.
Он открыл ящик стола, достал револьвер, приложил дуло к виску и спустил курок.
Осечка.
«Так, займемся отделом контроля качества продукции.»

«Жила-была Любовь»

И однажды наступил Великий потоп. И Ной сказал:
«Только всякой твари — по паре! А Одиночкам — фикус!!!»
Любовь стала искать себе пару — Гордость, Богатство,
Славу, Радость, но у них уже были спутники.
И тогда пришла к ней Разлука, и сказала:
«Я тебя люблю».
Любовь быстренько прыгнула с ней в Ковчег.
Но Разлука на самом деле влюбилась в Любовь и не
захотела расстаться с ней даже на земле.
И теперь всегда за Любовью следом идет Разлука…

«Возвышенная грусть» – Станислав Севастьянов

Любовь иногда навевает возвышенную грусть. В сумерки, когда жажда любви совсем нестерпима, студент Крылов пришел к дому своей возлюбленной, студентки Кати Мошкиной из параллельной группы, и по водосточной трубе полез к ней на балкон – делать признание. По дороге он усердно повторял слова, которые ей скажет, и до того увлекся, что забыл вовремя остановиться. Так и простоял всю ночь грустный на крыше девятиэтажки, пока пожарные не сняли.

«Мать» – Владислав Панфилов

Мать была несчастна. Она похоронила мужа и сына, и внуков, и правнуков. Она помнила их маленькими и толстощекими, и седыми, и сгорбленными. Мать ощущала себя одинокой берёзкой среди выжженного временем леса. Мать молила даровать ей смерть: любую, самую мучительную. Ибо она устала жить! Но приходилось жить дальше… И единственной отрадой для матери были внуки ее внуков, такие же глазастые и пухлощекие. И она нянчилась с ними и рассказывала им всю свою жизнь, и жизнь своих детей и своих внуков… Но однажды гигантские слепящие столбы выросли вокруг матери, и она видела, как сгорали заживо ее праправнуки, и сама кричала от боли плавящейся кожи и тянула к небу иссохшие желтые руки и проклинала его за свою судьбу. Но небо ответило новым свистом разрезаемого воздуха и новыми вспышками огненной смерти. И в судорогах, заволновалась Земля, и миллионы душ вспорхнули в космос. А планета напряглась в ядерной апоплексии и разорвалась вдрызг…

Маленькая розовая фея, покачиваясь на янтарной веточке, уже в который раз щебетала своим подружкам о том, как много лет назад, пролетая на другой конец вселенной, она заметила голубовато-зеленую, сверкающую в лучах космоса небольшую планету. «Ах, она так чудесна! Ах! Она так прекрасна!» — ворковала фея. «Я весь день летала над изумрудными полями! Лазурными озерами! Серебристыми реками! Мне было так хорошо, что я решила совершить какое-нибудь доброе дело!» И я увидела мальчика, одиноко сидящего на берегу усталого пруда, и я подлетела к нему и прошептала: «Я хочу выполнить твое заветное желание! Скажи мне его!» И мальчик поднял на меня прекрасные темные глаза: «У моей мамы сегодня день рождения. Я хочу, чтобы она, несмотря ни на что, жила вечно!» «Ах, какое благородное желание! Ах, какое оно искреннее! Ах, какое оно возвышенное!» — пели маленькие феи. «Ах, как счастлива эта женщина, имеющая такого благородного сына!»

«Везунчик» – Станислав Севастьянов

Он заглядывался на нее, любовался ею, трепетал при встрече: она сверкала на фоне его приземленных будней, была возвышенно прекрасна, холодна и недоступна. Как вдруг, изрядно одарив ее своим вниманием, он почувствовал, что и она, словно тая под его палящим взглядом, начала тянуться к нему. И вот, никак того не ожидая, он вступил с нею в контакт… Пришел в себя, когда медсестра меняла повязку на его голове.
«Вы везунчик, – сказала она ласково, – от таких сосулек редко кто выживает».

«Крылья»

— Я тебя не люблю, – эти слова проткнули сердце, выворачивая острыми краями внутренности, превращая их в фарш.

– Я тебя не люблю, — простые шесть слогов, всего двенадцать букв, которые нас убивают, выстреливая из уст беспощадными звуками.

— Я тебя не люблю, — нет ничего страшней, когда их произносит любимый человек. Тот, ради которого ты живёшь, ради которого делаешь всё, ради которого способен даже умереть.

— Я тебя не люблю, — в глазах темнеет. Сначала отключается периферийное зрение: тёмная пелена окутывает всё вокруг, оставляя небольшое пространство. Потом мельтешащие, переливающиеся серые точки закрывают и оставшийся участок. Темно полностью. Чувствуешь только свои слёзы, жуткую боль в груди, сжимающую лёгкие, словно прессом. Тебя сдавливает и пытаешься занять как можно меньше места в этом мире, укрыться от этих ранящих слов.

— Я тебя не люблю, — твои крылья, которые закрывали тебя и любимого в трудную минуту, начинают осыпаться уже пожелтевшими перьями, словно ноябрьские деревья под порывом осеннего ветра. Пронизывающий холод проходит сквозь тело, вымораживая душу. Из спины уже торчат только два отростка, покрытые лёгким пушком, но и он жухнет от слов, рассыпаясь в серебряную пыль.

— Я тебя не люблю, — буквы визжащей пилой впиваются в остатки крыльев, выдирая их из спины, раздирая плоть до лопаток. Кровь стекает по спине, смывая перья. Маленькие фонтанчики бьют из артерий и, кажется, что выросли новые крылья – кровавые крылья, лёгкие, воздушно-брызжущие.

— Я тебя не люблю, — крыльев больше нет. Кровь перестала идти, высохнув чёрной коркой на спине. То, что раньше называлось крыльями – теперь только едва заметные бугорки, где-то на уровне лопаток. Боли уже нет и слова остались только словами. Набором звуков, которые уже не причиняют страданий, не оставляют даже следов.

Раны затянулись. Время лечит…
Время лечит даже самые страшные раны. Всё проходит, даже долгая зима. Весна всё равно наступит, растапливая лёд в душе. Ты обнимаешь любимого, самого дорогого человека, и белоснежными крыльями обхватываешь его. Крылья всегда отрастают.

— Я тебя люблю…

«Обыкновенная яичница» – Станислав Севастьянов

«Идите, уходите все. Уж лучше как-нибудь один: замёрзну, буду нелюдим, как кочка на болоте, как сугроб. А уж когда улягусь в гроб, не смейте приходить ко мне, чтоб нарыдаться всласть себе во благо, склонившись над опавшим телом, оставленным и музой, и пером, и затрапезной, в пятнах масляных бумагой…» Написав сие, писатель-сентименталист Шерстобитов перечитал написанное раз тридцать, добавил «тесный» перед гробом и до того проникся получившимся трагизмом, что не выдержал и пустил по самому себе слезу. А потом супруга Варенька позвала его ужинать, и он приятно насытился винегретом и яичницей с колбасой. Слёзы его тем временем высохли, и он, вернувшись к тексту, сперва зачеркнул «тесный», а затем и вовсе вместо «улягусь в гроб» написал «возлягу на Парнас», из-за чего вся последующая гармония пошла прахом. «Ну и к чёрту гармонию, пойду лучше Вареньку по коленке поглажу…» Так обыкновенная яичница сохранила для благодарных потомков писателя-сентименталиста Шерстобитова.

«Судьба» – Джей Рип

Был только один выход, ибо наши жизни сплелись в слишком запутанный узел гнева и блаженства, чтобы решить все как-нибудь иначе. Доверимся жребию: орел — и мы поженимся, решка — и мы расстанемся навсегда.
Монетка была подброшена. Она звякнула, завертелась и остановилась. Орел.
Мы уставились на нее с недоумением.
Затем, в один голос, мы сказали: «Может, еще разок?»

«Сундук» – Даниил Хармс

Человек с тонкой шеей забрался в сундук, закрыл за собой крышку и начал задыхаться.

Вот – говорил, задыхаясь, человек с тонкой шеей, – я задыхаюсь в сундуке, потому что у меня тонкая шея. Крышка сундука закрыта и не пускает ко мне воздуха. Я буду задыхаться, но крышку сундука все равно не открою. Постепенно я буду умирать. Я увижу борьбу жизни и смерти. Бой произойдет неестественный, при равных шансах, потому что естественно побеждает смерть, а жизнь, обреченная на смерть, только тщетно борется с врагом, до последней минуты, не теряя напрасной надежды. В этой же борьбе, которая произойдет сейчас, жизнь будет знать способ своей победы: для этого жизни надо заставить мои руки открыть крышку сундука. Посмотрим: кто кого? Только вот ужасно пахнет нафталином. Если победит жизнь, я буду вещи в сундуке пересыпать махоркой… Вот началось: я больше не могу дышать. Я погиб, это ясно! Мне уже нет спасения! И ничего возвышенного нет в моей голове. Я задыхаюсь!…

Ой! Что же это такое? Сейчас что-то произошло, но я не могу понять, что именно. Я что-то видел или что-то слышал…
Ой! Опять что-то произошло? Боже мой! Мне нечем дышать. Я, кажется, умираю…

А это еще что такое? Почему я пою? Кажется, у меня болит шея… Но где же сундук? Почему я вижу всё, что находится у меня в комнате? Да никак я лежу на полу! А где же сундук?

Человек с тонкой шеей поднялся с пола и посмотрел кругом. Сундука нигде не было. На стульях и кровати лежали вещи, вынутые из сундука, а сундука нигде не было.

Человек с тонкой шеей сказал:
– Значит, жизнь победила смерть неизвестным для меня способом.

«Несчастная» – Дэн Эндрюс

Говорят, зло не имеет лица. Действительно, на его лице не отражалось никаких чувств. Ни проблеска сочувствия не было на нем, а ведь боль просто невыносима. Разве он не видит ужас в моих глазах и панику на моем лице? Он спокойно, можно сказать, профессионально выполнял свою грязную работу, а в конце учтиво сказал: «Прополощите рот, пожалуйста».

«Грязное белье»

Одна семейная пара переехала жить в новую квартиру. Утром, едва проснувшись, жена выглянула в окно и увидела соседку, которая развешивала на просушку выстиранное бельё.
«Посмотри, какое грязное у неё бельё» – сказала она своему мужу. Но тот читал газету и не обратил на это никакого внимания.

«Наверное, у неё плохое мыло, или она совсем не умеет стирать. Надо бы её поучить.»
И так всякий раз, когда соседка развешивала бельё, жена удивлялась тому, какое оно грязное.
В одно прекрасное утро, посмотрев в окно, она вскрикнула: «О! Сегодня бельё чистое! Наверное, научилась стирать!»
«Да нет, – сказал муж, — просто я сегодня встал пораньше и вымыл окно».

«Не дождался» – Станислав Севастьянов

Это была невидаль чудного мгновения. Презрев неземные силы и собственный путь, он замер, чтобы насмотреться на нее впрок. Сначала она очень долго снимала с себя платье, провозилась с молнией; потом распустила волосы, расчесывала их, наполняя воздухом и шелковистым цветом; потом тянула с чулками, старалась не зацепить ногтями; потом медлила с розовым бельем, настолько эфирным, что даже ее утонченные пальцы показались грубыми. Наконец она разделась вся – но месяц уже глядел в другое окно.

«Богатство»

Однажды один богатый человек дал бедняку корзину, полную мусора. Бедняк ему улыбнулся и ушёл с корзиной. Вытряхнул из неё мусор, вычистил, а затем наполнил красивыми цветами. Вернулся он к богачу и вернул ему корзину.

Богач удивился и спросил: «Зачем ты мне даёшь эту корзину, наполненную красивыми цветами, если я дал тебе мусор?»
А бедняк ответил: «Каждый даёт другому то, что имеет в своём сердце.»

«Не пропадать же добру» – Станислав Севастьянов

«Сколько вы берете?» – «Шестьсот рублей за час». – «А за два часа?» – «Тысячу». Он пришел к ней, от нее сладко пахло духами и мастерством, он волновался, она трогала его за пальцы, его пальцы были непослушны, кривы и нелепы, но он сжал волю в кулак. Вернувшись домой, он сразу уселся за пианино и начал закреплять только что изученную гамму. Инструмент, старенький «Беккер», достался ему от прежних жильцов. Пальцы ныли, в ушах закладывало, сила воли крепла. Соседи колотили в стену.

«Открытки с того света» – Франко Арминио

Здесь конец зимы и конец весны примерно одинаковые. Сигналом служат первые розы. Одну розу я видела, когда меня везли на “скорой”. Я закрыла глаза, думая об этой розе. Спереди водитель и медсестра говорили о новом ресторане. Там и наешься досыта, и цены мизерные.

В какой-то момент я решил, что могу стать важным человеком. Я почувствовал, что смерть дает мне отсрочку. Тогда я с головой окунулся в жизнь, как ребенок, запустивший руку в чулок с крещенскими подарками. Потом настал и мой день. Проснись, сказала мне жена. Проснись, все повторяла она.

Стоял погожий солнечный денек. Я не хотел умирать в такой день. Я всегда думал, что умру ночью, под лай собак. Но я умер в полдень, когда по телевизору начиналось кулинарное шоу.

Говорят, чаще всего умирают на рассвете. Годами я просыпался в четыре утра, вставал и ждал, когда роковой час пройдет. Я открывал книгу или включал телевизор. Иногда выходил на улицу. Я умер в семь вечера. Ничего особенного не произошло. Мир всегда вызывал у меня смутную тревогу. И вот эта тревога внезапно прошла.

Мне было девяносто девять. Мои дети приезжали в дом престарелых лишь затем, чтобы поговорить со мной о праздновании моего столетия. Меня все это совершенно не трогало. Я не слышал их, я чувствовал только свою усталость. И хотел умереть, чтобы не чувствовать и ее. Это случилось на глазах у моей старшей дочери. Она давала мне кусочек яблока и говорила о торте с цифрой сто. Единица должна быть длинной как палка, а нули - как велосипедные колеса, говорила она.

Жена все еще жалуется на врачей, не долечивших меня. Хотя я всегда считал себя неизлечимым. Даже когда Италия победила на чемпионате мира по футболу, даже когда я женился.

К пятидесяти годам у меня было лицо человека, который может умереть с минуты на минуту. Я умер в девяносто шесть, после долгой агонии.

Чему я всегда радовался, так это рождественскому вертепу. Каждый год он получался все наряднее. Я выставлял его перед дверью нашего дома. Дверь была постоянно открыта. Единственную комнату я разделил красно-белой лентой, как при ремонте дорог. Тех, кто останавливался полюбоваться вертепом, я угощал пивом. Я подробно рассказывал о папье-маше, мускусе, овечках, волхвах, реках, замках, пастухах и пастушках, пещерах, Младенце, путеводной звезде, электропроводке. Электропроводка была моей гордостью. Я умер один в рождественскую ночь, глядя на вертеп, сверкавший всеми огнями.

Моя история очень интересна. Я с детского сада была влюблена в Тимура. Он симпатичный и добрый. Я даже ради него в школу раньше срока пошла. Мы учились, а моя любовь всё росла и крепла, но у Тимы не было ответных чувств ко мне. Вокруг него постоянно вились девчата, он пользовался этим, флиртовал с ними, но на меня внимания не обращал. Я постоянно ревновала и плакала, но не могла признаться в своих чувствах. Школа у нас из 9 классов. Я жила в небольшой деревне, а потом в город уехала с родителями. Поступила в медицинский колледж, и зажила тихо, мирно. Когда я отучилась на первом курсе, то потом в мае меня отправили на практику в район, где и жила я раньше. Но меня отправили туда не одну... Когда я добиралась на маршрутке до деревни родной, то сидела рядом с Тимуром. Он стал взрослее и красивее. Эти мысли заставили меня покраснеть. Я всё ещё любила его! Он заметил меня и улыбнулся. Потом подсел и начал меня расспрашивать о жизни. Я ему рассказала и спросила, о его жизни. Оказалось, что он живёт в том городе, где живу я, и учится в медицинском колледже, где и я учусь. Он тот второй студент, отправленный в нашу районную больницу. Я во время разговора призналась, что люблю его очень сильно. А он на это сказал мне, что сам любил меня... Потом поцелуй, долгий и сладкий. Мы не обращали внимания на людей в маршрутке, а утопали в море нежности.
Мы до сих пор учимся вместе и собираемся стать отличными врачами.

Мой рассказ о любви начался, когда я пришла на занятие по танцам. В первый раз его увидела, и сразу поняла, что общение не будет простым. Что-то ценное, кроме его таланта, скрывалось за его недоступностью, и это очень влекло и не давало мне покоя. Как выяснилось, он ищет исполнительницу для выступления, он профессионал бальных танцев, он еще и продюсер. С первой встречи он дал понять, что искусство он высоко ценит, и женского внимания избегает. Разминки, растяжки, аэробика по два часа не давали шансов просочиться флирту с ним. Здесь оставались именно те, кого на самом деле интересовали танцы. Мне занятие давалось легко, возможно, благодаря моему состоянию любви. Тренироваться с ним, рука об руку, лицом к лицу доставляло мне истинное мучение. И не я одна ожидала большего от его деликатности.

Он выравнивал кисть моей влажной руки, я ощущала сквозь белизну чешек жгучее прикосновение его пальцев, когда он "ставил" мою позицию. Отступление было таким возможным! Любое его игривое прикосновение было таким желанным для меня! Все больше его достоинств побуждало думать о нем, как о мужчине. Мысль о том, что когда-нибудь он мог бы стать для меня Олегом, и я больше не назову его по отчеству, настигала меня врасплох с неуемными фантазиями прямо здесь, в студии. Изредка наши взгляды встречались в зеркалах. Тогда сладкая шоковая эйфория пробивала мое тело, и тогда я очень боялась сделать ошибку. Что-то еще кроме звуков музыки ощущалось в пространстве зала. То был ритм совершенных движений, а еще - шаловливая игра флюидов, которая оживала здесь, в этом зале. Об этом можно было молчать. А мне все больше хотелось обнаружить, что он ко мне не равнодушен, найти этому миниатюрное подтверждение, но его не было...

После успешного выступления Олег Юрьевич поздравлял девчонок, целовал всех в щечку. Казалось, никто и не заметил, что он не поцеловал меня. Но только не я! Для меня это было слишком явным проявлением... чего? В моем танце нет изъянов! Значит, он выделил меня из толпы остальных. Но почему так? Он знал! Моя влажная ладонь? Мой робкий взгляд?

Когда все уходили из раздевалки, Олег Юрьевич окликнул меня с просьбой остаться на тридцать секунд. Никто не сомневался, что я останусь на полминуты. За столиком сидел Олег Юрьевич и что-то записывал. Сердце вырывалось изнутри. Я боялась верить, что он намекнет мне о своих чувствах. Я уже не могла сказать ему об этом сама. Стулья стояли совсем рядом, а он просил меня присесть. Стук сердца был громче тишины. Он коснулся моего плеча. Он просил меня танцевать с ним в этом огромном спортивном зале. Танец и объятия были неразличимы. А мой рассказ о любви не завершился словесным признанием...