Неприютная ситуация. Детские дома в стране в последнее время закрываются ударными темпами
Село Фруктовое, Луховицкий район - здесь уже много лет существует небольшой детдом, разместившийся на территории бывшего детского сада. Девять воспитанников, все - социальные сироты. Их родители лишены родительских прав, многие живут неподалёку, в посёлке. Дети ходят в школу, иногда видятся с семьёй, на жизнь не жалуются. Не так давно они узнали: летом их переводят в другой район. Их родной детдом - закрывают.
Ликвидировать детский дом как учреждение собирались ещё в прошлом году, в разгар учёбы. Дети записали и выложили в Интернет видеообращение к тогдашнему президенту Медведеву с просьбой спасти их от переселения. Правда, у видео до сих пор - меньше ста просмотров, не факт, что его видел главный адресат. Но процесс закрытия всё-таки удалось остановить: вмешалась общественность, волонтёры.
Помогло - но ненадолго. В этом году чиновники озвучили очередное решение: закрыть, перевести, здание снести, чтобы построить детский сад. Потребность в нём высокая: детей в селе рожают много.
Директор детского дома Нина Судакова ходит по государственным учреждениям, заполняет бумаги - процесс ликвидации уже запущен. Обещают - посреди учебного года никого переводить не будут, подождут лета. Уже нашли детдом, готовый принять всех воспитанников, он находится в другом районе, в Туголесском бору.
Латаем дыры - условия ужасные
«Детей мы туда возили, им там очень понравилось, тем более, там училище рядом, один из воспитанников изъявил желание туда поступать, - комментирует ситуацию глава управления образования Луховицкого района Владимир Немов. - Здание старое, его строили ещё в пятидесятых годах, там нет подвальных помещений, полы прогнившие, до школы больше километра идти, дети варятся в собственном соку, в изоляции».
Чиновник отмечает: помещения детдома в Фруктовом не соответствуют ни санитарным, ни пожарным нормам: «Перегородки деревянные, два года назад было замыкание в сети, у нас выгорела щитовая полностью, чудом никто не пострадал. Мы латаем дыры, но условия ужасные».
Владимир Немов соглашается показать здание детского дома - правда, детей там в данный момент нет. Сообщают: по четвергам у них всегда экскурсии. У волонтеров другая версия: воспитанников сняли с уроков и увезли « из-за приезда журналистов». Общаться с детьми чиновник запретил, лично проводит экскурсию по помещениям, указывает на трещины в стенах.
«В прошлом году спонсоры дали денег на ремонт ванной комнаты, установку новых душевых кабин, - рассказывает Владимир Немов. - Но работы были не до конца продуманы, возникла проблема с подключением к канализации, в итоге кабины есть, а воды в них нет. Вы поймите: дети и так обделённые - жизнью и родителями - а ещё и живут в таких условиях! В Туголесском же условия - как на курорте».
Сами дети нынешним порядком вещей довольны и на курорт в Туголесский отправляться не хотят. «Мы были в другом детском доме, там нет ни компьютеров с Интернетом, ни футбольного поля. И до родных далеко. Не хотим!» - рассказывает один из воспитанников.
Волонтёры, работающие с детдомом, считают, что учреждение нужно сохранить - чтобы не подвергать подростков стрессу, его в их жизни было достаточно. «У многих детей есть родственники: у кого-то бабушка, у кого-то дядя. Хотят поддержать их, даже опеку готовы оформить, но не дают - бабушке из-за возраста, дяде - потому что работает неофициально, - рассказывает волонтёр Андрей Ванеев. - Но они хоть приезжают иногда, а так - детей оторвут от какой-никакой, но семьи. Мы считали: четыре часа до того детдома добираться».
Социальные сироты почти всегда очень любят своих родителей, даже не идеальных, даже лишённых прав - эту мысль озвучивают многие опытные педагоги. Переубеждать нет смысла, чувствам детей не прикажешь. Точно так же трудно заставить воспитанников радоваться переезду туда, где хороший душ и комфортные комнаты.
В детдоме села Фруктовое побывала руководитель проекта «Семейный детский дом» Российского детского фонда Любовь Крыжановская - она навестила родителей воспитанников, чтобы рассмотреть вариант возвращения детей в семьи. Говорит, опустились руки: пьянство, нищета, равнодушие. «Мама ребёнка вернулась из тюрьмы, живёт с мужчиной в грязном общежитии, семь квадратов. Сожитель сломал ногу по пьяни, нет денег, даже чтобы гипс поехать наложить. А у неё трое детей, как их в такую среду вернёшь!»
Почти все подростки хотят именно домой, к родным. Или в семью. Одну девочку брали и возвращали в детдом трижды. Другой ребёнок «блуждает» по приёмным семьям уже одиннадцать лет, нигде не приживается - сложный характер. Российский детский фонд подготовил письма в областное правительство: просят остановить процесс ликвидации детского дома. «У нас руководство страны то детские сады строить начинает, то детдома закрывает, и все тут же начинают выплясывать, стоит ему что-то где-то сказать, - размышляет Любовь Крыжановская. - И как всегда - перебарщивают. А судьбы детей никого не волнуют».
Нет денег на содержание
Волонтёры предлагали местным чиновникам переоборудовать детский дом в семейный: сократить число персонала до двух человек, оставить любимых воспитателей. Готовить еду, убирать дом они будут вместе с воспитанниками. Не придётся содержать для этого отдельный персонал.
Это позволит сократить траты и дать детям доучиться в школе. Всего два года до поступления в ПТУ. «Один мальчик младше, но за это время его мама оформит документы и сможет его забрать: сейчас у неё проблемы из-за судимости, но она не совершала тяжких преступлений, просто незаконно перешла границу», - поясняет волонтёр Андрей Ванеев.
Но постановление о ликвидации уже выпущено, процесс запущен. Вариант с выделением других помещений в местной администрации не рассматривают. «Детский дом не областной, а муниципальный, а у нас нет денег на его содержание, поймите, нам это решение тоже даётся непросто, - признаётся Владимир Немов. - Чем меньше детский дом, тем больше затрат требуется. На мой взгляд, оптимальный вариант - от 25 до 45 воспитанников на учреждение».
Тем не менее, психологи и педагоги говорят: семейные формы устройства намного эффективнее с точки зрения воспитания и социальной адаптации ребёнка. В Европе стандарт сиротских учреждений - до десяти человек. Но малокомплектные детские дома в Подмосковье продолжают закрываться, несмотря на протесты.
Подобная история случилась в прошлом году в городе Реутов: маленький семейный дом оказался нерентабельным и, по заключениям, не приспособленным для полноценной жизни детей-сирот. Воспитанники плакали, протестовали, просили оставить их в привычном окружении, кто-то даже пытался сбежать. Говорят, сейчас, на новом месте, дети понемногу адаптировались. Но не обошлось и без травм.
В ближайшие несколько лет малокомплектные детдома будут постепенно закрывать. Чиновники говорят, что к 2016 году их воспитанников успеют устроить в семьи, но сотрудники сиротских учреждений к таким заявлениям относятся со скепсисом: забирают, в основном, самых маленьких. Дети старшего возраста и подростки имеют не так много перспектив. Некоторые оценивают их как нулевые.
Уполномоченный при Президенте РФ по правам ребенка Павел Астахов высказал мнение о том, что в ближайшее десятилетие система детских домов в России будет изжита. Предполагается, что достигнуть этого удастся за счет развития системы приемных семей. Павел Астахов также высказался за необходимость создания в России Министерства по делам семьи. «Фома» попросил экспертов прокомментировать это заявление.
Полная ликвидация детских домов и передача детей в приемные семьи - это просто неосуществимо. Это вовсе не та технология, которая могла бы помочь в подобной ситуации. Чтобы преодолеть проблему детских домов, подходить нужно совершенно с другой стороны.
Уровень гражданской активности в нашей стране таков, что решить проблему с тем количеством сирот, которое у нас есть, при помощи приемных семей просто не получится. Сегодня у нас очень большое количество возвратов детей обратно в детские дома, во многом потому, что не существует системы обучения, сопровождения и контроля приемных родителей.
При этом всего 12 процентов граждан осознано хотят взять ребенка в семью. Как мы заставим остальных? Будем давить на жалость? Это, конечно, не выход. У нас уже был всплеск активности, когда в течение года в приемные семьи брали порядка 15 тысяч детей, но затем показатель вновь упал до 8 тысяч. Просто сошли пена и эмоциональная волна.
Еще одна возможная трудность - саботаж со стороны самих детских домов, многим из которых не понравится перспектива их полного расформирования.
Альтернативный и единственно возможный путь решения проблемы сирот - это стремление сохранять семьи, ведь сегодня порядка 40 процентов детей находятся в детских домах при живых и при этом даже не пьющих родителях. Просто речь о семьях с низким достатком, какими-то иными подобными трудностями.
Беда в том, что государственная политика в этой сфере у нас не направлена на сохранение как такового института семьи. У нас до сих пор нет ни одного ведомства, которое бы отвечало именно за семью, защищало ее права. Есть комиссия по делам несовершеннолетних, есть органы опеки и есть уполномоченный - господин Астахов. Но этого сегодня недостаточно.
Детей предпочитают изымать из проблемных семей и сразу же передавать либо в детские дома, либо теперь вот - в другие семьи, как будто кровных родителей так легко заменить. А ведь во многих случаях «проблемным» семьям достаточно легко помочь. Необходимы законодательное улучшение положения семей, политика по повышению качества их жизни, по поддержке семей, попавших в трудное положение. У нас же получается затыкание дыр.
Елена Альшанская, президент благотворительного фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам»
Я совершенно согласна с уважаемым омбудсменом, что система детских домов должна быть изжита в принципе, но я не очень верю в прогноз 5-8 лет. Ведь для того, чтобы реально эту систему поменять, нужно поменять всю социальную систему поддержки семей с детьми в России. А это, в свою очередь, завязано на экономике и на социальных решениях. Эта задача ни в коем случае не должна реализовываться просто путем расформирования и закрытия детских домов под безумным лозунгом «раздадим всех детей по семьям». Потому что, во-первых, никогда невозможно будет раздать всех: есть очень много взрослых детей, тяжелых инвалидов, очень много детей с неразрушенными отношениями с родителями, которые просто временно не могут их воспитывать. Кроме того, даже если допустить, что все содержащиеся на данный момент в детских домах дети будут распределены по семьям, что делать с новыми? Ибо семейное неблагополучие, отсутствие государственной поддержки семей никуда не девается - и потому, к сожалению, детские дома пополняются вновь и вновь. Если Астахов готов гарантировать, что через 5-8 лет российское государство полностью перестроит свою социально-экономическую модель и его граждане будут полностью уверены в возможности воспитывать любое количество детей с любыми диагнозами, имея перспективы достойного будущего для этих детей, и быть при этом на плаву - тогда да, тогда это возможно. Но лично мне кажется, что это несколько фантастический прогноз, который в нашем государстве уж точно не реализуется за срок 5-8 лет.
Татьяна Дорофеева, руководитель кризисного центра общественного благотворительного фонда
«Родительский мост» , г. Санкт-Петербург
Идея господина Астахова о закрытии детских домом и переводе детей в приемные семьи в течение ближайших 5-8 лет выглядит достаточно утопической, так как в настоящее время, как таковой, институт семьи развален. В серьезной реконструкции и помощи нуждается институт брака. Такая важная практика - воспитание девочек как матерей и мальчиков как отцов также сведена на нет. Практически отсутствует методика воспитания, через выработку уважения к прошлым поколениям - родителям, бабушкам, дедушкам и так далее. Создать же семью можно только на основе всех этих принципов. В этом смысле, Министерство семьи или институт, который помогал бы семье, нужен обязательно.
Если с семьей работать прицельно и готовить ее к тому, что она, возродясь сама, может помочь кому-то еще обрести семью - на это уйдет гораздо больше десяти лет. Если же детей раздавать в семьи принудительно, или стимулируя приемных родителей тем или иным способом, то это будет неэффективно. Подобный подход, в частности, показал опыт Белгорода, где людям, бравшим детей, давали квартиры. Процент приемных семей там не увеличился. Люди все равно подходят к такому шагу взвешенно и ответственно. А, если и берут, то, к сожалению, иногда и обратно возвращают.
Что касается участи сиротских учреждений, то здесь, как мне кажется, помог бы их перевод в форму детских домов семейного типа, а не в разукрупнение, как это сейчас происходит. Чем больше детям будет оказана помощь в семейных детских учреждениях, тем легче им будет найти свои семьи. Однако, повторюсь, на все это уйдет гораздо больше времени, чем 5-8 лет.
Подобные организации устраивали до 95 процентов детей в семьи, и потом детские дома, на базе которых они существовали, превращались в центры семейного устройства. Это была комплексная модель, которая позволяла помочь ребенку в любой ситуации. Воедино сводились и вопросы профилактики, и устройство семьи и защиты прав.
А летом, когда страсти улеглись, в Реутовский детдом нагрянули незнакомые люди. Директору показали какую-то бумагу с печатью, а воспитателей попросили, не мешкая, препроводить детей в автобус. Их вещи погрузили в другую машину и отвезли на склад.
Реформа детских домов на 06.01.2018 г. Свежая информация.
Получив стресс, ребята с большим трудом адаптируются на новом месте, им трудно учиться. В новом детском доме с ними особо не церемонится, неуспевающим ставят коррекционный диагноз и отправляют в коррекционную школу – для детей с задержкой психического развития. Никому нет дела до того, что до перевода в новый детдом они считались нормальными. А после коррекционной школы их возьмут только в несколько особых училищ.
Большое внимание теперь уделяется вопросам сопровождения приемных семей. В создаваемых специальных центрах работают юристы, медики, психологи, дефектологи (что особенно важно, если приемная семья взяла ребенка с ограниченными возможностями здоровья). Создание таких центров, по мнению члена комиссии по поддержке семьи, детей и материнства Общественной палаты Юлии Зимовой, во многом поможет решить проблему трудоустройства сотрудников закрывающихся детских домов. Они могут стать специалистами по сопровождению семей.
В Москве за последнее время было закрыто пять детских домов, в области столько же. Уточним, свою роль тут сыграла борьба за здания. В Москве все подобные учреждения передали из Министерства образования в Департамент соцзащиты. Но, например, из 15 домов ребенка соцзащите досталось только 10. Пять остальных закрыли — детей распихали по другим домам. А здания остались за Министерством образования. Сейчас в Московской области закрываются Берсеневский детский дом, коррекционный дом в Бужаниново. Там директора поставили перед фактом, и она в срочном порядке начала раздавать детей. В ликвидируемом детском доме во Фряново двоих мальчиков почему-то отправили опекунам на Крайний Север. Кроме того, здесь воспитателям предложили забрать детей себе. Они все равно потеряют работу — поселок маленький, новую работу найти сложно. А если оформляется приемная семья — зарплата приемного родителя около 10 тысяч плюс еще деньги будут выделяться на каждого ребенка. Все-таки заработок. Это не единственный случай — в Нижнем Новгороде воспитатели также брали детей к себе. Практически переносили свою работу домой. Директора этих детских домов отказываются говорить. Это обычное дело — им обещали новое хорошее место, чтобы они хранили молчание.
Ее разрабатывали и опробовали с 1994 года лучшие педагоги страны. Они занимались профилактикой сиротства, работали с кровными семьями, стремясь вернуть детей в родную семью. Немало внимания уделялось подбору семьи. Педагоги смотрели, чтобы тот или иной ребенок подходил людям, желающим его усыновить и чтобы ребенку них нравилось. Приемные семьи сопровождали специалисты - они помогали при любой психологической проблеме, более того, для родителей оформлялись все бумаги, ребенку подыскивалась школа и медицинские учреждения. Бывших детдомовцев опекали до 23 лет.
В районные органы опеки спускался план по количеству детей, которых нужно срочно устроить в семьи. Это приводило к тому, что на фоне блестящих плановых показателей сироты попадали в неблагополучные семьи, к алкоголикам, безработным, которые брали их только ради денег. В Карагайском районе ребенок был передан на патронатное воспитание женщине, страдающей алкогольной зависимостью, состоящей на учете в наркологическом диспансере. В Березниках ребенка доверили инвалиду II группы, за которым нужен еще больший уход, чем за детьми.
В 2007 году правительство приняло ФЦП «Дети России» на 2007-2010 годы. Задачами программы, в числе прочих, стали профилактика социального неблагополучия семей с детьми и безнадзорности. Объем финансирования составил 48 млрд рублей.
Недавно я беседовал с одной девушкой, которая живет с молодым человеком, у них – ребенок. На вопрос, кем ей приходится молодой человек, девушка отвечает: «Ну, он как бы мой муж».
По его словам, Минобрнауки подготовило проект постановления правительства, расширяющий круг обязанностей организаций для детей-сирот (интернатов, детских домов и др.), в том числе по социальной адаптации выпускников после достижения ими совершеннолетия.
Закрытие детских домов в Росии. Последие сведения на 06.01.2018 г.
Стимул к роспуску высоко затратных по нынешним меркам учреждений для детей у каждого главы региона свой. Сначала этого требовала «Национальная стратегия действий в интересах детей до 2017 года». После принятия Федерального закона от 28 декабря 2012 года № 272-ФЗ «О мерах воздействия на лиц, причастных к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан Российской Федерации», больше известного под названием «Закон Димы Яковлева», количество детей-сирот в регионе стало одним из показателей, по которым определяется эффективность работы губернаторов: чем больше сирот пристроены в семьи, тем успешней губернатор.
В 1956 году было законодательно введено пребывание детей в детдомах до 18-летия, окончившие среднюю школу воспитанники направлялись в техникумы, строительные школы, вузы или на работу в народное хозяйство. В середине 1950-х годов в СССР организованы школы-интернаты.
Чем плохи большие детские дома — на 100-300 человек? Дело в том, что они больше похожи на конвейер по выпуску не приспособленных к жизни людей. Сто детей с трагедией в душе, собранные в одном месте,— это как общежитие 100 взрослых невротиков. Больше 30 процентов выпускников не доживают до 25 лет. Они спиваются, становятся наркоманами, кончают с собой. Человек не умеет воспринимать себя индивидуально — он всегда был частью коллектива и жил по распорядку. Его никогда не спрашивали, что хочет именно он. Такие дети не способны принимать решения, не способны бороться с трудностями, не способны даже сами себе готовить, стирать, не знают, сколько стоит хлеб и как ездить на общественном транспорте. В детском доме это все делалось за них. «Ребенок жил в ситуации, когда его кормят не когда он хочет есть, а когда обед, и в туалет он ходил не когда ему надо, а когда всех сажают на горшок,— говорит Елена Альшанская, директор фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам».— К нему не было индивидуального отношения. Взрослые рядом с ним менялись, привязанности у него ни кому не возникло. Ощущения себя, личных качеств, желаний у него тоже нет. Они дети коллектива. Вещи, которые для нас кажутся естественными, само собой разумеющимися, даются им с огромным трудом. Они живут в другой системе координат».
Большое внимание теперь уделяется вопросам сопровождения приемных семей. В создаваемых специальных центрах работают юристы, медики, психологи, дефектологи (что особенно важно, если приемная семья взяла ребенка с ограниченными возможностями здоровья). Создание таких центров, по мнению члена комиссии по поддержке семьи, детей и материнства Общественной палаты Юлии Зимовой, во многом поможет решить проблему трудоустройства сотрудников закрывающихся детских домов. Они могут стать специалистами по сопровождению семей.
России не следует наступать на эти грабли. «Конечно, в традиционных детских домах далеко не все было идеально, - рассуждает Ирина Медведева. - Но почему нужно непременно их закрывать, не лучше ли попробовать навести там порядок?! Эта сфера не терпит реформ, она должна быть самой консервативной, эксперименты на детях недопустимы! Если вы хотите избавиться от детских домов, сделайте все, чтобы ребенок оставался в кровной семье! Не внедряйте ювенальную юстицию, не кричите о «семейном насилии»! Лучше сделайте так, чтобы женщины не оставляли детей в роддомах».
Сторонники такой идеи говорят, что само российское общество сегодня заинтересовано брать брошенных детей на воспитание, что мол в последнее время число отказов от усыновленных мальчишек и девчонок снижается. Насколько объективны такие утверждения, сказать трудно. Обычно с детдомовцами расстаются не сразу, а через несколько лет. И проблема тут в самом подходе к устройству детей в семьи: да, государство открывает школы приемных родителей и само же их финансирует. Но ведь самое сложное — не просто взять ребенка, а суметь его воспитать. Для этого должны работать центры сопровождения приемных семей. В Москве, считающейся благополучным регионом, их всего 15. В других регионах они еще только создаются, а детдомовцев раздают уже давно.
Как можно в России поднять ценность семьи? Я не знаю, ведь сама семья этого не хочет. Так что проблема не просто в необходимости закрытия детских домов, увеличении количества кризисных центров по поддержке кризисных семей, а в самом обществе. В отношениях мужчины и женщины, в вопросах патриотизма, в том, насколько у нас ценится человеческая жизнь.
Похоже, Система не терпит такие просто органически.
В Реутово есть детский дом. Маленький, всего на 19 детей. С домашней атмосферой, человеческими отношениями, постоянным пристуствием волонтеров. С хорошим состоянием и развитием детей. Разговоры о его закрытии шли давно, конечно, не монстры же на 100 человек закрывать. А тут -- делов-то, распихать 19 ревущих детей по автобусам да развести по огромным детдомам в соседних районах, где им придется вкусить своими незагрубевшими телами и душами все прелести "нормального" учреждения. И все прелести травли "новеньких", более благополучных, более любимых совсем недавно, а значит неизбежно вызывающих ненависть самим своим видом у детей, более одиноких и несчастных. Потерять друзей, связи с родственниками, которым будет сложнее их навещать в другом районе. Потерять учителей, одноклассников, кружки, к которым привыкли и в которых были успешны. Потерять шефов, которых в новые учреждения еще то ли пустят, то ли нет.
А просто городу нужен детский сад. А Министерству -- отчитаться о сокращении сиротских учреждений, не ударив пальцем о палец для семейного устройства детей. Можно было бы создать вместо этого детского дома 3-4 профессиональные семьи -- не такая уж и сложная задача. Можно было бы провести информационную кампанию в Реутове и окрестностях, обратиться к местным жителям, дети-то хорошие, ими много занимались, они незапущенные, многим осталось всего несколько лет до самостоятельности, разобрали бы. Только это ж работать надо. Проще чемодан-автобус-чужой детдом.
Если бы кого-то интересовали дети и развитие семейного устройство, то надо было бы делать наоборот. Именно такие учреждения сохранять, создавать поблизости службы устройства, провожать детей в семьи. Отправлять туда на стажировку персонал из учреждений-монстров, потом разукрупнять те. Но это опять же если работать, а не отчеты писать.
Все произойдет уже в понедельник, в срочном порядке. Детям не дали даже закончить учебный год, а воспитателям их психологически подготовить. Осталось полрабочего дня. Давайте попробуем это остановить. Пожалуйста, прямо сейчас сделайте перепост.
И, если вдруг кто сейчас на низком старте в смысле брать ребенка, может, подумаете об этих ребятах?
Под катом -- письмо, направленное "Отказниками" в Минобраз Мособласти, там подробнее все изложено. И вежливее. А я уж, извините, как думаю.
Министру образования
Правительства Московской области
Антоновой Лидии Николаевне
от Благотворительного фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам»
Уважаемая Лидия Николаевна!
Настоящее открытое обращение к Вам вызвано ситуацией, которая сложилась вокруг Государственного бюджетного образовательного учреждения Московской области «Реутовский детский дом для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей», учредителем которого является Министерство образования Московской области.
Коллектив данного детского дома обратился с письмом в наш фонд, подписанным от имени 13 сотрудников учреждения — воспитателей, педагогов, психологов и др. — в котором сообщается о готовящейся ликвидации детского дома.
Как следует из письма, в ноябре 2011 года заместитель главы города Реутов по социальным вопросам Репина О.Б. и начальник управления образования Розанов В.Л. сообщили коллективу учреждения информацию о том, что готовится передача здания в ведение муниципального образования и перепрофилирование учреждения в детское (дошкольное) образовательное учреждение. Поводом для обращения с письмом в фонд стало то, что 19 января 2012 года на общем собрании коллектива заместителем министра образования МО Котовой А.И. было доведено до сведения сотрудников, что готовится приказ министра о переводе 19 воспитанников учреждения в другие детские дома области.
Далее в письме говорится следующее: «Детей собираются срывать из школ в середине учебного года, тем самым ущемляя их права. Дети и сотрудники в шоковом состоянии. Мы с трудом сдерживаем эмоциональный взрыв, грозящий заболеваниями и побегами детей, склонных к аффективным реакциям и нервным срывам. Мы понимаем, что проблема нехватки мест в ДОУ остро стоит в г. Реутов, но нас возмущает, что местные чиновники пытаются решить данный вопрос за счёт детей-сирот».
27 января 2012 года коллективу детского дома стало известно о том, что согласно Приказу Министерства образования Московской области № 126 от 24 января 2012 года Реутовский детский дом подлежит ликвидации, и уже 30-го января воспитанники подлежат переводу в Егорьевский и Салтыковские детские дома.
Реутовский детский дом является одним из детских домов, с которым сотрудничает наш фонд. Сотрудничество ведется в основном в рамках программы «Социализация воспитанников» и заключается в том, что с периодичностью минимум раз в месяц в выходной день волонтёры фодна посещают детский дом, общаются с детьми, играют в спортивные и интеллектуальые игры, дают несложные и интересные мастер-классы и даже снимают мультфильмы (в рамках проекта «Мульттерапия»), которые дети рисуют собственными руками. Постоянная группа волонтёров посещает учреждение с весны 2011 г. За это время дети и волонтёры успели сдружиться и проникнуться успехами и переживаниями друг друга. Но самое большое сожаление вызывает не то, что в результате расформирования детдома эти связи будут разорваны, а другое. Реутовский детский дом — в каком-то смысле уникальное учреждение подобного типа. В детском доме живут 19 детей в возрасте от 7-ми до 17-ти лет. Группа волонтёров неоднократно отмечала особую атмосферу среди воспитанников, которая благодаря небольшому их числу, похожа на семейную.
Социологические, а также психолого-педагогические исследования и мировая практика последних десятилетий доказали, что лучшим жизнеустройством для ребенка-сироты является именно семья. Таким образом, даже для временного размещения в социальных учреждениях важно обеспечить проживание детей в условиях, максимально приближенных к семейным. Для этого в учреждениях, куда попадают дети до решения вопроса о семейном устройстве, согласно исследованиям, должны быть обеспечены: малокомплектность (не более пяти-семи разнополых разновозрастных детей в «группе-семье»), постоянные воспитатели обоих полов (не более двух пар), проживание «группы-семьи» в условиях, типичных для городской семьи - например, в квартире многоквартирного дома, посещение детьми городских общеобразовательных учреждений, возможность детей участвовать в ведении домашнего хозяйства. Таким образом, разукрупнение существующих учреждений должно стать приоритетом государственной политики в данной сфере.
Для нашего фонда и для коллектива Реутовского детского дома очевидно, что ликвидация этого учреждения нарушит права и интересы воспитанников. Очевидно так же то, что для этих 19 детей это будет очередной серьезной потерей в их жизни, в которой и так уже было не мало потерь — родителей, дома, круга друзей и т.д. И теперь место, ставшее для них новым домом и в котором они смогли в какой-то степени обрести новую семью, тоже хотят отобрать. Их маленький и самобытный коллектив должен быть разлучен, и все они должны отправиться в чужие и гораздо более крупные коллективы: в Егорьевском дестком доме на данный момент 60 воспитанников, в Салтыковском - 116.
На наш взгляд, правильным решением в данной ситуации было бы временное распределение детей по семьям, либо перевод детского дома в другое здание (помещение) без его ликвидации.
Помимо того, что ликвидация такого уникального учреждения будет противоречить всем принципам, которые провозглашены в нормативных актах в сфере семейного устройства, опеки и попечительства, расформирование детского дома и перевод детей в другие школы посреди учебного года прямо противоречит нормам типовых положений об образовательных учреждениях, утвержденных Правительством РФ.
Уважаемая Лидия Николаевна! Просим Вас со всей возможной внимательностью и чуткостью рассмотреть данную проблему. Просим Вас прояснить сложившуюся ситуацию и предоставить документы, на основании которых принято решение о ликвидации Реутовского детского дома. А самое главное, просим Вас отменить Приказ Министерства образования Московской области № 126 от 24 января 2012 года о ликвидации Реутовского детского дома.
С уважением и надеждой на Вашу помощь,
Президент БФ «Волонтеры в помощь детям-сиротам»
Елена Альшанская
В последние годы в России начали закрываться детские дома. Делается это в рамках политики деинституционализации детей-сирот. Смысл в том, чтобы дети, оставшиеся без попечения родителей, жили не в казенных учреждениях, а в приемных семьях. Идея выглядит красиво и разумно, однако некоторые российские эксперты в области детской психологии видят в ней серьезные угрозы.
Условия, приближенные к семейным
В мае 2014 года правительство РФ приняло постановление № 481 о деятельности организаций для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Документ вступает в силу 1 сентября 2015 года.
С этого дня все детские дома в России переходят на новую форму работы, становясь учреждениями семейного типа. Это означает, что в группах будет не более восьми детей разного пола, возраста и состояния здоровья. Как сказано в постановлении, «прежде всего полнородных и неполнородных братьев и сестер, детей - членов одной семьи или детей, находящихся в родственных отношениях, которые ранее вместе воспитывались в одной семье».
По мнению инициаторов реформы, объединение разновозрастных и разнополых детей в одну группу отвечает требованиям нового, «семейного» подхода: в настоящих семьях тоже живут дети разного пола и возраста. Таким образом, разновозрастные братья и сестры больше не будут разделяться по разным группам, а детей в возрасте до 4 лет в группе должно быть не более 6.
Круглосуточно 5 дней в неделю с детьми будут жить воспитатели - «социальные мамы и папы». Условия пребывания детей в группах будут максимально приближены к домашним.
Предполагается, что группы будут находиться в помещениях, организованных по квартирному типу, - с отдельной кухней, местом, где ребенок может спокойно делать уроки, и т.д. Если оборудовать кухню для всех комнат не получается, то еда должна готовиться в столовой и затем приноситься в группу.
Закрытие детских домов инициаторы реформы объясняют тем, что в последние годы в связи с упрощением процедуры усыновления число детей там стало сокращаться. По словам заместителя директора департамента государственной политики в сфере защиты прав детей Минобрнауки РФ Ирины Романовой, показатель уменьшился с 120 000 детей в 2013 году до 78 000 на сегодняшний момент, причем еще в начале 2015 года в учреждениях для детей-сирот насчитывалось 87 000 воспитанников. Ну и, соответственно, если в учреждении остается всего несколько ребятишек, его приходится либо закрывать, либо реорганизовывать.
Даже само понятие «детский дом» уходит в прошлое. Учреждения для детей-сирот теперь переименовывают в «центры по содействию семейному воспитанию» и т.д. При них создаются и школы приемных родителей, где потенциальные мамы и папы могут присмотреться к детям.
Первый негосударственный детский дом для инвалидов в Москве. Фото: Валерий Шарифулин / ТАСС
Большое внимание теперь уделяется вопросам сопровождения приемных семей. В создаваемых специальных центрах работают юристы, медики, психологи, дефектологи (что особенно важно, если приемная семья взяла ребенка с ограниченными возможностями здоровья). Создание таких центров, по мнению члена комиссии по поддержке семьи, детей и материнства Общественной палаты Юлии Зимовой, во многом поможет решить проблему трудоустройства сотрудников закрывающихся детских домов. Они могут стать специалистами по сопровождению семей.
Семья в опасном положении
На первый взгляд, картина замечательная. Однако есть очень серьезные проблемы, которые могут существенно сказаться на судьбе российских детей-сирот. О некоторых из них 29 июля говорили участники онлайн-совещания в Общественной палате РФ. Как отметила Юлия Зимова, «основная суть реформы в том, что мы теперь стараемся всех детей устраивать в семьи и возвращать в кровные (родные. - РП) семьи. Я даже знаю, что в некоторых регионах есть стимулирование директоров учреждений для того, чтобы они отдавали детей максимально в кровные семьи».
Но в ходе проверок в регионах выяснилась одна вещь, вызвавшая у проверяющих шок. Дело в том, что некоторые учреждения для детей-сирот являются бюджетными, и их финансирование привязано к выполнению государственного задания, в котором одним из показателей является количество воспитанников. Есть другие - казенные - учреждения, у них такой «головной боли» нет: они финансируются по утвержденной смете вне зависимости от того, сколько детей в них находится. Поскольку детей, поступающих в детские дома, становится меньше, бюджетным учреждениям приходится, как ни дико это звучит, «добирать» их из семей.
«В то время как мы вынуждены работать, чтобы возвращать всех этих детей в родные семьи, устраивать в приемные семьи, какие-то организации вынуждены искать пути для выживания и «добирать» детей, чтобы выполнить государственное задание, из родных неблагополучных семей», - объясняет Юлия Зимова.
«Значит, для этого ювенальная юстиция будет активно вести поиски таких семей, а если не найдет, объявит нормальные семьи «неблагополучными»», - прогнозирует Ирина Медведева, детский психолог, директор Общественного института демографической безопасности, член совета при уполномоченном по правам ребенка Павле Астахове, соучредитель общественного центра по защите семьи и традиционных ценностей «Иван-чай».
Как это вообще возможно? «Есть такое понятие - «семья в опасном положении», - поясняет председатель правления центра «Иван-чай» Элина Жгутова. - И в эту категорию попадают, например, многодетные матери-одиночки - совершенно нормальные, непьющие женщины. Был случай в Дивеево, когда у одной такой матери пытались отобрать детей. Наталья Финогеева жила с шестью детьми, муж ее бросил, помогать было некому. На заработки приходилось ездить далеко от дома, пришлось оставлять детей одних. Благодаря усилиям православных правозащитников детей удалось вернуть, но вряд ли Наталью и ее семью оставят в покое…»
И здесь мы подходим к проблемам, не отраженным в постановлении №481 и вообще не имеющим к нему прямого отношения. Это, скажем так, проблемы гораздо более глобального порядка.
«Приемная семья» - термин, который у нас понимается достаточно широко, иногда как синоним усыновления. Однако с точки зрения государства разница между этими формами устройства детей-сирот очень существенна. Во-первых, в отличие от усыновителей приемные семьи не получают полных прав на ребенка и подконтрольны органам опеки. Во-вторых, в приемную семью ребенок может быть взят на время и в некоторых случаях по несколько раз передаваться из одной такой семьи в другую.
Приемные семьи на Западе называют «фостерными» («патронатными», «замещающими»). Некоторые благотворительные фонды уже апробируют подобные практики в России. Противники фостерного подхода говорят, что передача ребенка «из рук в руки» травмирует его психику. В народе эта идея тоже одобрения не встречает. Замещающие семьи у нас воспринимают как «камеры хранения», способ «передержки» детей, как каких-нибудь овощей на оптовом складе. Один из вариантов перевода английского термина foster care - «воспитание чужих детей», а в России есть старая поговорка: «Чужих детей не бывает».
«Для большинства русских женщин недопустима даже мысль о том, что можно взять ребенка на время, - комментирует «Русской планете» Юлия Зимова. - Приемные мамы борются за каждого ребенка. В Краснодарском крае одна такая мама воспитывает восьмерых, а сейчас, может быть, уже и девятерых детей. Некоторые из них с синдромом Дауна, с задержкой роста. У нее в доме оборудован зал со специальными тренажерами, на участке есть грядка, где семья занимается земледелием, даже ослика купили».
В то же время в стране по-прежнему остро стоит проблема социального сиротства. «Речь идет о детях, имеющих родителей, но оставшихся без их попечения. Не во всех случаях такие дети могут быть усыновлены, - отмечает представитель Общественной палаты. - Например, нередко возникает такая ситуация: мать пребывает в местах лишения свободы, на время ее заключения ребенок находится в приемной семье, но по освобождении мать может захотеть забрать его. Значит, усыновление невозможно, а временное пребывание ребенка в семейных условиях все же менее травматично для его психики, чем в условиях детского дома. Но фостерные семей для России это редкость, и их внедрение ни в коем случае не является ключевой позицией государства».
Осужденная с дочерью в доме ребенка при женской исправительной колонии. Валерий Шарифулин / ТАСС
Хотелось бы надеяться, что распространение фостерных практик нам и впрямь не грозит. Слишком уж мрачная статистика у них на Западе.
По данным общественного центра по защите семьи и традиционных ценностей «Иван-чай» , только в Великобритании с января 2012 года по декабрь 2013-го из фостерных семей исчезло 24 320 детей. Часть детей из фостерных семей бесследно пропадает, так как контроль за ними практически отсутствует. Возврат детей в органы опеки в таких семьях составляет в среднем едва ли не 50%. В США детей из одной замещающей семьи в другую передают чуть ли не по 15 раз, по доске объявлений.
В странах, которые пошли по пути деинституционализации детей-сирот раньше нас, об этом начинают сожалеть. В тех же США усиливается движение за восстановление системы детских домов (сейчас она полностью уничтожена) и большее разнообразие подходов в области помощи социальным сиротам. Участие в нем принимают видные американские ученые.
России не следует наступать на эти грабли. «Конечно, в традиционных детских домах далеко не все было идеально, - рассуждает Ирина Медведева. - Но почему нужно непременно их закрывать, не лучше ли попробовать навести там порядок?! Эта сфера не терпит реформ, она должна быть самой консервативной, эксперименты на детях недопустимы! Если вы хотите избавиться от детских домов, сделайте все, чтобы ребенок оставался в кровной семье! Не внедряйте ювенальную юстицию, не кричите о «семейном насилии»! Лучше сделайте так, чтобы женщины не оставляли детей в роддомах».
Корысть и бесконтрольность
А теперь дадим слово человеку, который сам вырос в детском доме. Вот что думает по поводу реформы Валентина Гришина, инженер садово-паркового строительства, выпускница детдома №39 в подмосковном Пушкино.
« Самое опасное - это отсутствие контроля. Работу детских домов могут контролировать волонтеры, попечительские советы, приемные же семьи никто контролировать не будет, - поясняет она. - Директор учреждения знает, что ребенка отдали, скажем, Иванову, но у Иванова его могут отнять и передать Петрову. Об этом уже никто не узнает, а тем более о том, что произошло с ребенком дальше. Может быть, он попал в руки к сайентологам, неопятидесятникам или еще в какую-то секту? Может быть, его продали за границу на опыты или на органы?
В 1990-е российских детей из детдомов, усыновленных иностранцами, вывозили буквально самолетами. Стюардессы были в ужасе, глядя на это. Сколько всего детей было вывезено, никто не может сосчитать…
Одна только Надежда Фратти-Щелгачева вывезла в Италию 1260 детей, и лишь пятеро из них оказались действительно усыновленными, остальных просто не нашли… А глава Министерства внутренних дел Италии признался, что там каждый год пропадают сотни детей, привезенных из других стран, и предположил, что они попадают в частные клиники по пересадке органов. И это лишь одна история, а сколько таких было?!
Всевозможные НКО¸ в том числе и самые настоящие секты, каким-то образом получили от государства легальный доступ в систему детских учреждений России. Некоторые сектантские организации имеют договора с детскими домами на волонтерское обслуживание. Когда мы начали поднимать шум, сектанты немного затихли, но я думаю, что это ненадолго.
Совсем неспроста у нас столь ретиво стараются внедрять ювенальную юстицию. Ее ужас в том, что она не только лишает родителей священного права на воспитание ребенка, но и напрямую способствует торговле детьми.
Бывает так, что из детдома ребенок попадает в замечательную приемную семью, в которой чувствует себя счастливым. Но если на ребенка кто-то положит глаз, ювеналы найдут предлог, чтобы забрать его из этой семьи.
У меня не вызывает сомнений, что за закрытием детских домов стоят корыстные интересы чиновников. Именно поэтому начались разговоры о том, какие ужасные условия в наших детских домах и как там страдают дети. Такие детдома есть, но «реформаторам» это дает повод причесывать под одну гребенку всех, в том числе и тех, чьи условия полностью удовлетворяют требованиям постановления №481!
Так, выпускники нашего 39-го детдома не просто социализированы, но и готовы к поступлению в престижные вузы. Они полностью приспособлены к жизни - во всех отношениях. Я сама после детдома все делать умела. Система нашего воспитания была построена так, чтобы и мозг развивался, и руки работали, и тело было здоровым. Заниматься спортом для нас было так же привычно, как чистить зубы два раза в день. И сейчас там прекрасные условия для спорта: велосипеды, коньки, лыжи…
Но недавно в детдом №39 перестали поставлять новых детей, а раз так, значит, «надо закрывать». Такова логика «реформаторов». Еще они любят говорить, что число детей-сирот в стране вообще уменьшается на глазах. Но они называют ложные цифры: на самом деле сирот становится только больше, в том числе и из-за ситуации на Украине. И никто не может точно сказать, сколько их сейчас! Получается, что в одни детдома дети не поступают, и это дает повод говорить об их закрытии, а другие, 48-й например, переполнены!
Советская система устройства детей-сирот была хороша тем, что в ней все, от начала и до конца, было бескорыстно, а теперь все решают деньги. У 39-го детдома очень хорошая территория: рядом с Москвой, прекрасное место, 6,4 га земли. Вот кому-то, видно, и захотелось все это прибрать к рукам. Но мы будем бороться за 39-й до конца!
В общем, главных проблем две, и они связаны между собой - это корыстный интерес и бесконтрольность. Поэтому выход один - создавать независимые попечительские советы, которые будут контролировать эти вопросы, следить за судьбой детей-сирот».
Как может и должно быть
«В последние годы все чаще наблюдается закономерность: чем опаснее нововведение, тем плотнее вокруг него оболочка гуманизма, - отмечает Ирина Медведева. - Декларации, как всегда, выглядят замечательно: по злой воле судьбы дети оказались лишены самого необходимого - семейной обстановки, и вот теперь - о, счастье! - им ее возвращают. Под лозунгами заботы о детях предпринимаются попытки закрытия детских домов. Причем почему-то именно самых лучших, тех, которые дети считают своей семьей и из которых они не хотят уходить в приемные семьи. Даже давние выпускники этих учреждений яростно встают на их защиту. Сейчас мы пытаемся помочь им сохранить санаторный детский дом № 39 в Пушкино и «Молодую гвардию» во Внуково».
В самом деле, чтобы создать детям семейные условия жизни, вовсе необязательно закрывать детдома и распихивать воспитанников по квартирам и приемным семьям. В этом можно убедиться на примере 39-го детдома. И не его одного.
Детский православный приют. Настоятель храма с воспитанниками. Фото: Валерий Матыцин / ТАСС
Всего в 120 км от Москвы, в Ярославской области находится Свято-Алексеевская пустынь. Под руководством иеромонаха Петра (Василенко) там содержится более 200 детей. Одни из них сироты, другие живут вместе с мамами-одиночками, а некоторые - с обоими родителями, по каким-то причинам не сумевшими устроиться в современной непростой жизни. Живут там монахи и священники. Живут там и просто одинокие старики и старухи.
В пустыни очень напряженная духовная жизнь. Каждый день служатся две литургии и совершается крестный ход, вот уже более 20 лет - столько, сколько существует пустынь, - ее обитатели денно и нощно, каждый час сменяя друг друга, непрерывно читают псалмы. Это называется Неусыпаемая Псалтирь.
Чтобы учить детей, туда приезжают лучшие педагоги, профессора из Москвы, Санкт-Петербурга, Ярославля и других городов. Помимо Закона Божьего и церковнославянского языка, дети изучают греческий, латынь. А еще в пустыни есть кадетский корпус, множество кружков, более 20 самых разнообразных музеев - церковной утвари, живописи и графики, археологии и палеонтологии, мебели и костюма, Востока и космонавтики. Это, кстати, очень интересный факт. Мы привыкли к тому, что советскую традицию противопоставляют православной, здесь же они существуют в мире и гармонии.
Помимо обучения и эстетического воспитания, дети приобщаются и к физическому труду. Трудиться есть где: 500 га земли, домашний скот и все, что необходимо для полноценной жизни в сельских условиях. Отдых у ребят тоже очень насыщенный: археологические, палеонтологические и другие научные экспедиции. В общем, в каникулы они без дела не сидят.
В результате дети получают совершенно уникальное по нашим временам и в первую очередь по своей фундаментальности и разносторонности образование. Они не только многое знают, но и умеют практически все. Они сами выращивают и пекут хлеб, сбивают масло, варят сыр, ухаживают за скотом, заготавливают на зиму мясо, грибы, ягоды, соленья. Фактически это тот синтез теоретического и прикладного образования, о котором можно только мечтать.
По мнению Ирины Медведевой, «эти дети не просто вырастают людьми, получившими классическое образование и высокую культуру, они становятся настоящей элитой, «закваской» для всего нашего общества. Ни один «новый русский» ни за какие миллионы ни в каком закрытом лицее Лондона своему ребенку такого дать не сможет».
Почему мы так подробно рассказываем о Свято-Алексеевской пустыни? Да потому, что там дети живут именно так, как написано в постановлении №481.
« Они разбиты на семьи, которые возглавляют воспитатели, педагоги, монахини или чьи-то родители, - поясняет Ирина Медведева. - Там живут дети разного пола и возраста. Но есть и одно существенное различие: все в этой православной обители - воспитание, образование, лечение, питание, отдых - ребята получают бесплатно. То есть нет корыстного интереса, нет пресловутого подушевого финансирования».
А в государственной политике оно, напротив, есть, и в связи с этим уже сейчас возникают проблемы.